Живопись умерла. Такой приговор вынес ей современный арт-официоз и даже ввёл для неё погребальный термин – «анахроническое искусство». Как заявил один из видных деятелей художественного рынка: «То, что краской на холсте – больше не актуально».
Однако измотанная душа современного человека нуждается не столько в громком протесте или разгадывании концепций, сколько в искренности и понимании. Поэтому ростки художественной правды вновь и вновь пробиваются сквозь асфальт официальных канонов, опровергая стройный бизнес-план мировой арт-элиты.
На противоположном конце Европы, в Испании, активно работает выдающийся живописец современности каталонец Манель Аноро, во Франции – тонкий гастроном цвета руссильонец Жерар Сед, в Великобритании — пронзительно чистая Элейн Памфиллон. А в Москве – эпический Дмитрий Плотников.
В холстах Плотникова мгновенно завораживает то, что отличает подлинное искусство от ложного – Живопись. Как известно, уверенное движение в будущее возможно только при опоре на крепкий фундамент прошлого. Как дом, выстроенный на камне. Или зерно, посаженное на добрую почву, дающее добрый всход.
В работах Плотникова драматическая борьба окрашенных поверхностей, ёмко выражает импульс реального впечатления, в чём обнаруживается генетическая связь с фовизмом. Но в то же время, строгий отбор деталей и аскетичный лаконизм художественного языка властно возвращает нас к суровой значительности древнерусской северной стенописи.
Индивидуальность и новаторство Плотникова – в его даровании выявить сакральный смысл в самом обыденном. Безошибочная композиция крупных форм и точный цвет на пределе насыщенности превращают пыльный фикус, грубый столовый нож, табурет или фигуру животного в философский знак, а их пластические взаимоотношения в высокую притчу о вечных ценностях.
На выставке будут показаны двадцать живописных работ, объединенных общей темой загадочной и священной Первородной Земли. «TIERRA DE PASION» — это Земля любви, страдания, смерти и возрождения, Земля, живущая внутри каждого из нас.
Сложившиеся линии вместе образуют ту самую «внутреннюю Испанию», «внутреннюю Землю» каждого человека, из которой все произрастает и в которую все возвращается, проходя свой материальный путь, переходящий в идеальный мир смыслов и образов.
Знание Испании и испанского языка придают искусству Плотникова не только характерный акцент в его художественных принципах, но и особый драматизм восприятия. Как русский живописец-философ, он дотошно исследует пластическую суть вещей в испанской культуре. Тайна перехода из временной жизни в Вечность, характерная для Сурбарана или ЭльГреко, в работах русского художника приобретает особую глубину и жизнеутверждающую мажорность.
В последних работах испанского цикла он активно сопоставляет загадочный орнамент традиционного испанского шрифта с фигуративными компонентами изображения. В отличие от актуального искусства, слово у Плотникова – это не примитивная разгадка заумной концепции, но равноправный участник пластического диалога.
Искусство Дмитрия Плотникова принадлежит сердцевине современного художественного процесса, скрытого под корой и наслоениями официального псевдоискусства. Оно ведёт серьёзный разговор о главном и потому не крикливо. Неожиданный и в самом высоком смысле оригинальный проект замечательного русского живописца убеждают в бесконечных возможностях пластического поиска в современной живописи. Вопреки досужим предсказаниям русская художественная культура уверенно идёт в будущее, которое неизбежно всё расставит по своим местам.
Илья Комов